Тастар – это не платок, хотя и покрывает голову. Тастар – чистый символ женственности, загадочности, неуловимости. Тастар – это праздник. Это память. Это знак.
Было время, когда плести его умела каждая кумычка, потому что кумычка и тастар неразделимы. Я видела его на Бурлият Ибрагимовой, Барият Мурадовой. Я видела его на моей бабушке. Легкий как воздух, теплый как лучик солнца. Женщина, покрывавшая голову тастаром, не могла быть грубой, вульгарной, мужеподобной – тастар обязывал. А потом он как будто исчез, испарился, как и женщины с тихими голосами и шагами, глазами в пол. Их сменили мы, вечно спешащие, топающие, кричащие, всегда в джинсах, футболках, кроссовках… Тастары ушли в музеи или спрятались в сундуки. Именно там нашла бабушкин тастар (къыпыкъ явлукъ) Жамина Шугаибова (на снимке).
Нашла и расстроилась – он был изъеден молью. «Неужели его нельзя починить?! Наверняка можно, его же сплели руками», – убеждала она себя. Не поленилась, обошла всех сельчанок, кто еще помнил, что такое тастар, но, увы, никто не мог помочь. Высказывались самые различные предположения, но практических знаний не было ни у кого. Кто-то подсказал, что в Махачкале есть мастерица по плетению тастаров, и Жамина буквально кинулась в город из своего Нижнего Казанища.
— Не буду я тебя учить, – сказала, как отрезала, мастерица, узнав, зачем к ней приехала. – Вот еще! Мы свое знание передаем из поколения в поколение, от матери к дочери. А ты мне кто?
— Не хотите – не надо, сама научусь, – в сердцах выпалила Жамина.
— Сама? – засмеялась женщина. – Ну-ну, давай попробуй. Ты, наверное, думаешь, это тебе вязание спицами и если что-то не получится, можно будет все расплести? Нет, дорогая, один неправильно завязанный узелок – и пропала твоя работа. Так что когда намучаешься и поймешь, что самой не справиться, приезжай, так и быть, продам тебе один.
А Жамину будто кто-то подталкивал и поддерживал одновременно. Она упрямо взялась за дело. Права оказалась та махачкалинка, когда говорила, что намучается девушка. До темноты в глазах доходило, до слез и боли в руках, в спине, однако свой первый тастар она сплела самостоятельно. Сплела, надела, вышла в село и отпраздновала свои несколько минут славы.
Односельчанки чуть не попадали.
— Где купила? За сколько? – спрашивали. И ни за что не хотели верить, что сама сплела (кто сейчас по доброй воле будет плести?). Немножко завидовали, конечно.
— Могу и вас научить! Если хотите.., – лукаво улыбаясь, дразнила она подруг. – Хотите?
Сначала пришла одна, потом другая, третья. Затем и дочек стали приводить с собой. Так зародился в селении кружок плетения.
А теперь о главном – о нитках для тастара. Ведь почему он такой легкий, газоподобный? Потому что плели его наши бабушки из ниток кокона тутового шелкопряда. Из других ниток можно сплести тысячу разных платков, но ни один не будет тастаром.
В это трудно поверить, это почти невозможно представить, но за куколками шелкопряда Жамина ездила и в Среднюю Азию, и по всему Северному Кавказу колесила. Привезла около 100 особей и стала создавать условия, чтобы шелковичные черви и в Нижнем Казанище «чувствовали себя как дома». Родные сначала ворчали (это же все денег стоило, и немалых), а потом тихо-тихо втянулись в процесс «вскармливания малышей». Теперь Жамина с полным правом может прочитать лекцию по полному курсу разведения тутового шелкопряда. Она не просто теоретик. Она ученая-практик, экспериментатор. Она первопроходец в этой области в новейшей истории культуры республики.
— Тутовый шелкопряд появляется из яйца и достигает трех миллиметров. Он большой обжора – при благоприятной температуре ест день и ночь и быстро растет. А есть начинает сразу с появлением на свет, и только листья тутового дерева, – рассказывает Жамина. – У нас своих деревьев нет, мои родители и братья собирали листья тутовника по всему селу. Если честно, были попытки подсунуть червям листья других растений, но мы вовремя остановились, потому что, оказывается, от этого страдает качество шелка. Люди вечно стараются где-то схитрить, укоротить путь, облегчить себе жизнь. Ясно же: если бы можно было с таким же успехом скармливать червю любую зелень, то до нас уже кто-то сделал бы это. Не зря же он называется «тутовый», а не «кленовый» или «ясеневый».
К моменту окукливания он весит примерно три, а то и пять граммов. В какой-то момент у него полностью «готовы» шелкоотделительные железы. Червь начинает выделять из желез вещество, которое при соприкосновении с кислородом превращается в шелковую нить, тонкую и очень крепкую. В свой кокон из шелковой нити шелкопряд заворачивается три-четыре дня. Длина нити может достигать от шестисот до девятисот метров в длину. И вот только тогда в дело вступает человек. Сначала кокон надо размочить в горячей воде, чтобы он распустился, потом развернуть, убрать личинки. Шелковину необходимо тщательно промыть. И вот у нас в руках нежная шелковая паутинка.
Но есть один немаловажный момент: никогда не подпускайте к своим питомцам незнакомых людей. У меня была такая история. Однажды к нам в дом пришел старик и сказал, что когда-то тоже занимался разведением шелкопряда, он попросил показать мое хозяйство. Я охотно ему все показала, все рассказала. Он еще спросил, не болеют ли они, и ушел. А наутро все мои насекомые умерли. Это был шок! Потом я узнала, что тутовый шелкопряд – очень чувствителен к ауре людей. От злого глаза они гибнут. Такая депрессия меня охватила – не передать. Столько сил, времени, труда – и все напрасно. Года два слышать ничего не хотела о тутовом шелкопряде. А потом не выдержала, вернулась. Может, сама и не сумела бы начать все с нуля, помогла Аида Залибекова, руководитель Центра для одаренных детей: пригласила к себе, создала условия для работы. Глава района Даниял Шихсаидов пообещал приобрести 300 саженцев тутового дерева, Аида Олеговна помогла выиграть грант на развитие шелкопрядства в районе. Теперь с нетерпением жду сезона!
От редакции: 15 лет Жамина Умаровна Шугаибова учит девочек плести тастары. За эти годы старинным мастерством овладели более 500 ее учениц.
http://mahachkala.bezformata.ru/
Новости по теме