Во избежание недоразумений, сначала определимся с понятием «иконография». Определений несколько, в частности, под «иконографией» понимают также совокупность изображений какого-либо лица (писателя, политического деятеля и т. д., например В. И. Ленина, А. С. Пушкина).
Детство прошло при Брежневе. Огромное количество портретов Маркса, Энгельса, Ленина и Брежнева воспринимала как странную блажь взрослых. Мир взрослых уважала, но видела их пренебрежение к портретам «великих». Став постарше, удивлялась глупости сути этого явления.
Потом была юность. Горбачев, Ельцин. Портреты руководителей страны как визуальный мусор незаметно исчез из общественного пространства. В 2000-е годы, неожиданно для себя, увидела их в Баку, и в огромном количестве. Неприятно удивило, думала, что это давно и благополучно кануло в лету цивилизованного человечества.
Чуть позже, с этим навязчивым и буквально кричащим со стен напоминанием о том, «кто в доме хозяин», я столкнулась в соседней Чечне. Опять кольнуло. На портретах были изображены не бесконечно далекие во времени Марксы с Энгельсами, а мои современники. Вскоре, увы, эта нездоровая форма коммуникации власти с обществом неожиданно вспыхнула дома, в Дагестане.
Многочисленные портреты первого лица республики, с цитатами из его выступлений, заполонившие общественное пространство – что это?
Как бы вызывающе деликатно (или пафосно) их не обозначали, они однозначно воспринимаются как нечто, не совсем соответствующее имиджу демократического государства. Совершенно очевидно, что в настоящем мы наблюдаем за неуклюжей попыткой создания имиджа власти через форсированную персонификацию отдельной личности. В лучшем случае это напоминает портретный архаизм времен Союза, в худшем — Северную Корею, Китай, постсоветские страны Центральной Азии…
Хотя и в истории нашей страны что то подобное уже было, и чем оно закончилось – общеизвестно. Махачкала сегодня может «гордиться» последним бастионом той эпохи – красочным портретом Сталина на фасаде автодорожного техникума.
Если совершить экскурс в историю иконографии власти и ее персонификации, ничего нового в ней со времен античности по настоящее время не происходило.
Менялись только методы и приемы, от изображения на монетах (первыми главами государств, которые начали внедрять в массы свой лик, были восточный деспот Дарий Великий и римские императоры) до современных портретов на билбордах, сохранялось основное – сакрализация власти, культ правителя.
Правда в демократических государствах, со времен постнацистской Европы, об иконографии власти через персонификацию уже не могло быть и речи. В Советском Союзе это случилось много позднее, но для этого понадобилось крушение его политической системы.
В заключение, обнадеживающее.
«Портретная архаика» в Республике Дагестан занимает свое зыбкое место между двумя полюсами современного исторического опыта:
1. Еще в брежневские времена было очевидно, что портретно-плакатная пропаганда власти утратила свою эффективность.
2. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в декабре 2014 г. потребовал заменить его портреты, размещенные на рекламных щитах при въезде в крупные города, на данные о трудоустройстве граждан.
Новости по теме