Судя по тому количеству публикаций о Дагестане, которые появились за последнее время в СМИ и блогах за пределами республики, этот регион Северного Кавказа на глазах становится восходящей звездой российского туризма.
Одна из главных причин, безусловно, заключается в том, что с 2013 года в Дагестане не было крупных терактов. В федеральном новостном пространстве республика поставляет все меньше тревожных новостей, и на этом фоне рост интереса к «хорошему» Дагестану вполне закономерен.
О туристическом потенциале Дагестана властями республики говорилось столько, что вряд ли стоит останавливаться на этом подробно. Если в двух словах, то этот потенциал – один из самых высоких в мире. Но без конкретных людей, которые готовы его развивать, он так и останется скрытым сокровищем.
Поэтому второй, причем равнозначный с первым фактор роста интереса к поездкам в Дагестан – это наличие первопроходцев, которые готовы вкладывать в развитие туризма собственное время, энергию и средства.
Один из таких первооткрывателей Дагестана для остальной России – кубачинец Расул Куртаев, до недавнего времени занимавший должность главы администрации городского поселения «поселок Кубачи». Среди журналистов и блогеров из других регионов, открывших для себя Дагестан и ставших здесь чуть ли не «профессиональными гостями», наверное, почти не найдется тех, кто не побывал бы в гостях в Кубачах у Расула или его родственников.
С точки зрения продвижения нового туристического направления это был беспроигрышный ход, и в нынешней серии публикаций о Дагестане рассказы о поездках в Кубачи занимают далеко не последнее место.
Однако для самого Расула Куртаева эта добровольная общественная нагрузка имела совершенно определенную обратную сторону. «Слишком много занимался туризмом», – так прокомментировали его недавнюю отставку определенные круги, с которыми у главы Кубачей сложились не самые конструктивные отношения.
.jpg)
После того как в Дагестане был изменен порядок избрания глав местного самоуправления (прямые выборы фактически отменили), Куртаеву не удалось стать главой Кубачей во второй раз – местные депутаты проголосовали за другого человека.
Правда, теперь у Расула появилось время полностью сосредоточиться на развитии дагестанского туризма, и с учетом уже сделанного не приходится сомневаться, что успех в этом деле придет быстро.
Туризм своими руками
– Как вы оцениваете последнюю волну публикаций о «хорошем» Дагестане? Это уже пошло на пользу республике с точки зрения развития ее туристического потенциала, или же все эти публикации – пока такая этнографическая экзотика?
– Руководство республики, в том числе комитет по туризму, делает очень много для развития туризма в республике, и это дает какой-то плюс. Многие блогеры и фотографы уже приезжают сюда просто в отпуск, я сам время от времени приглашаю фотографов и корреспондентов из столичных СМИ, они размещают свои материалы в интернете. Один из них, Валерий Мельников, даже выиграл международный фотоконкурс с серией фото кубачинской свадьбы.
Понятно, что мы всех примем – в горах без крова ни один человек не останется. Но здесь тоже есть обратная сторона. Например, недавно в интернете был опубликован репортаж двух журналисток о поездке в один из горных районов Дагестана, где их как-то не очень хорошо приняли. До этого они были у меня в гостях три дня, но почему-то об этом не написали ни слова.
А люди из других мест в Дагестане подумали, что я их специально отправил в этот район, чтоб они написали, как там все плохо. Мне даже звонили из этого района: Расул, ты что над нами издеваешься? Зачем ты заказал эту статью? Я связался потом с этими девушками, они сказали так: зачем писать про хорошее, надо писать о том, что не понравилось.
А на самом деле все было так. Они спросили меня: куда еще можно поехать в Дагестане? И я с открытой душой ответил: езжайте вот туда. Кстати, потом одна из этих девушек поехала в Турцию и рассказывала мне, что к ней там везде приставали. Но если она про Турцию такое напишет, то никто, я уверен, на это даже внимания не обратит, а про Дагестан – совсем другое дело, там же «дикий народ», как некоторые убеждены.
– Каких материалов о Дагестане, на ваш взгляд, не хватает в прессе?
– Я считаю, что СМИ должны показывать правду. В одном московском информагентстве мне сказали так: у нас есть в Дагестане корреспондент, но почему-то он не отправляет материалы про обычную жизнь. Но как только случается спецоперация или где-то кого-то убьют, сразу же начинает отправлять новости.
.jpg)
Я узнал, что это за люди, и оказалось, что они буквально не выходят из дома – они сотрудничают с работниками силовых структур, получают от них материалы и тут же пересылают их в Москву. Зачем в таком случае ехать куда-то в горы? Они же и так получают свой гонорар.
– Сейчас в правительстве Дагестана создается новое министерство туризма и народных промыслов. По вашему мнению, это верная инициатива?
– Сложно сказать. Мне кажется, что было бы неплохо присоединить к этому ведомству еще и комитет по малому предпринимательству, потому что без этого народные промыслы и туризм не получат необходимую поддержку в виде грантов.
Я давно знаю всех людей, на которых в правительстве республики возложены вопросы туризма, руководителей так называемого туристско-информационного центра – они сами мне звонят, когда в Дагестан приезжают гости, и просят их принять.
Уже довольно давно я ставлю перед этими людьми вопрос о том, чтобы обустроить в Кубачах что-то вроде гостиницы, например, договориться с кем-то из жителей, кто мог бы отдать для гостей две-три комнаты в своем доме. В таком случае появится новый предприниматель, который будет и налоги платить, и туризм развивать.
Но для этого необходимо получить субсидию, чтобы окупились вложения в обустройство гостевого дома. Нам отвечают в структурах, которые занимаются развитием туризма: у нас такой возможности нет, потому что нет денег. Поэтому я думаю, что какую-то программу по развитию туризма в Дагестане надо пробивать через правительство России.
– Много ли вы знаете людей, которым было бы интересно остановиться именно в гостевом доме, а не приехать в Кубачи с однодневной экскурсией или переночевать у кого-то из мастеров, как это происходит сейчас?
– Только в этом году с ночевкой приехали около ста человек, а если без ночевки, просто на экскурсию – несколько сотен. У меня есть несколько знакомых семей из Москвы, которые хотят приехать в Кубачи на Новый год, причем жить не у меня дома или еще у кого-то, а заплатить за жилье и провести здесь довольно долгое время.
Есть люди, которые готовы привозить на Северный Кавказ иностранных туристов – из Германии, Америки, других стран. Но опять же условий для всего этого пока нет – например, у нас далеко не каждый дом подойдет для туристов: где-то газ не подведен, где-то удобства во дворе.
Может быть, сейчас, когда у меня появилось больше свободного времени, я создам свою небольшую турфирму, и тогда появится возможность официально договариваться с людьми насчет этого, подбирать дома для гостей, выставлять их в интернете.
– А насколько это интересно мастерам? Они разделяют ваше желание развивать туризм в Кубачах?
– Я не разделяю туризм и народные промыслы. Обычно те, кто приезжает в Кубачи, спрашивают, можно ли купить какие-то изделия наших мастеров, и я всегда звоню кому-то из своего ближнего круга, тем людям, о которых я знаю, что они не откажут.
Но есть и такие, которые говорят: зачем нам это нужно? Они боятся, что об их работе узнают какие-то секреты. Хотя что в этом опасного? По фото изделий узнать о секретах работы мастеров практически невозможно.
Поэтому я думаю, что если как-то финансово заинтересовать мастеров, то тех, кто готов общаться с туристами, будет больше. А без этого они будут в основном воспринимать туристов как трату своего времени. И здесь действительно есть над чем работать. Например, главный вопрос, который мне задают гости: почему у вас тут нет сувенирных магазинов?
Полномочия без финансирования
– Вы были последним главой Кубачей, которого выбирали прямым голосованием. Как вы думаете, насколько негативно отразится на ситуации в Кубачах отмена прямых выборов главы?
– Думаю, что ни к чему хорошему это не ведет. Если выборы проходят под диктатом, то провести на любой пост можно кого угодно, лишь бы депутаты за этого человека проголосовали. Поэтому в селах и сельских районах прямые выборы однозначно лучше.
Когда я был выбран главой на прямых выборах, было семь кандидатов, и люди знали, за кого они голосуют, кто что сделал, кто на что способен. А когда голосуют за партийные списки, заранее уже все известно, какая партия сколько процентов получит и какая явка будет. В результате по спискам идут бюджетники – врачи и учителя, то есть те, кто не может никому отказать.
Я же с выборами сталкиваюсь с 1996 года и представляю, как все это делается. И так происходит по всей России – не только в Дагестане или в Кубачах.
– Главы муниципальных образований часто жалуются на нехватку полномочий. Вам было достаточно тех полномочий, которые полагаются по законодательству?
– Круг полномочий как раз был довольно широкий, главный вопрос – за счет чего их исполнять? Ремонт дорог, вывоз мусора, уличное освещение – все это до недавнего времени было возложено ФЗ-131 на главу местного самоуправления, всего порядка 30 полномочий. Но это же не решение проблем. Я всегда говорил, что вместе с этими полномочиями должно быть соответствующее финансирование.
В июне 2011 года я участвовал в Форуме сельских поселений, проходившем в Мордовии, из 300 с лишним глав поселений я был чуть ли не единственным человеком, который туда поехал за свой счет, эта поездка мне обошлась в 60 тысяч рублей.
Районная администрация мне сказала: мы тебе эту поездку финансировать не будем, хотя я знал, что от других районов на форум направили несколько человек за счет бюджета. Но мне просто было интересно побывать на этом мероприятии, в том числе потому, что там присутствовал Путин, на тот момент в должности премьер-министра.
На этом форуме как раз и поднимались проблемы полномочий, и Путин сказал так: да, неправильно, что полномочия не подкреплены финансированием. Но все это так и осталось на уровне разговоров.
Мы тогда сказали: оставьте поселениям хотя бы НДФЛ, пусть не 100%, а 50%, это уже несколько миллионов рублей, это не лишние деньги, мы сможем хотя бы какие-то вопросы решить. На это Путин сказал: правильно, постараемся довести хотя бы до 50%.
А когда Путин снова стал президентом, доля НДФЛ, которая остается у сельских поселений, снизилась с 10% до 2%. Только Кубачи потеряли на этом еще около 100 тысяч рублей.
– Как изменился бюджет Кубачей за тот период, что вы были главой?
– Бюджет у нас менялся пропорционально собственным доходам: если они росли – уменьшались дотации. Когда я стал главой, у нас был бюджет около 2 миллионов рублей, а на 2015 год – около 3 миллионов.
Только в этом году у нас около миллиона рублей было заложено на ЖКХ, но профинансировали всего 300 тысяч рублей, все остальное забрали в районную администрацию, пояснив, что району не хватает денег. В результате к концу года бюджет снизился до 2,3 миллиона рублей.
При этом объем сбора налогов у нас вырос как минимум в три раза за пять-шесть лет. Но бывало и так, что у нас год завершался дефицитом бюджета в 200-300 тысяч рублей – просто не хватало на зарплаты, формировалась задолженность перед пенсионным фондом.
А когда мы в начале года принимали бюджет и сообщали об этом районной администрации, нам отвечали: это ваши проблемы, разбирайтесь, как хотите, экономьте, на чем хотите. Получается, что нам недодали, а мы должны решать эту проблему сами. Я выходил с этим вопросом на правительство республики, но никакого решения он не получил.
– Почему за тот период, что вы были главой, так и не удалось довести до Кубачей асфальтированную дорогу?
– Последние четыре года благодаря покойному пресс-секретарю президента Дагестана Гаруну Курбанову строится дорога через Кала-Корейш, но администрация Дахадаевского района больше заинтересована в том, чтобы она проходила через райцентр Уркарах.
Чем больше поток людей через райцентр, тем больше там зарабатывают магазины, аптеки, кафе, а если появится короткая дорога до села Маджалис, то из всех горных районов люди будут ехать через Кубачи – получится, что райцентр окажется в стороне.
Мне не раз люди из районной администрации говорили: ты зачем так упорно пробиваешь эту дорогу? Тебе она лично нужна? Я на это отвечал так: наши деды и прадеды ездили по короткой дороге в Дербент, по ней всегда проходил торговый путь между Дербентом и Грузией, и мы хотим, чтобы эта дорога была и сейчас, и не только мы, а еще и Акушинский и Левашинский районы. Поэтому нам всячески мешали и вставляли палки в колеса.
Такая же история была с газификацией села. Время от времени раздавались «сигналы», что надо бы прекратить финансирование, потому что есть еще другие села. Но почему-то при этом в районной администрации не вспоминали, что в советские времена газ вообще дошел до Дахадаевского района благодаря Кубачинскому художественному комбинату. И как теперь можно оставлять Кубачи в стороне?
– Можно ли, на ваш взгляд, во избежание повторения таких конфликтов переподчинить Кубачи напрямую республике с отдельной строкой в региональном бюджете?
– Я думаю, можно сделать кластер народных промыслов, в который помимо Кубачей могут войти Унцукуль, Балхар, Гоцатль, Табасаран, чтобы эти села получали напрямую субсидии на благоустройство от правительства республики. Но пробивать все это явно надо через Москву, потому что на местном уровне это не дадут сделать главы районов.
Не знаю, есть ли где-то еще в России подобные примеры, но не так давно мне посоветовали побывать в таких странах, как Таджикистан и Туркменистан, где туристические поселения имеют серьезные дотации.
Для нас это была бы очень серьезная поддержка, потому что у нас нет возможностей, как во многих регионах России, формировать собственные доходы за счет земельного налога, сдавая землю в аренду фермерам и сельхозпредприятиям. Так обычно поступают сельские поселения, где живет 30-40 тысяч человек, а у нас это население целого района, и вокруг земель постоянно возникают конфликты.
– Для сложных отношений с районной администрацией были только объективные причины, связанные с распределением финансирования, или же имелись и субъективные стороны?
– Я был в команде предыдущего главы Кубачей, работал его заместителем, и когда сам стал главой, сразу сказал, что мы будем жить и работать без конфликтов. Но мне, наверное, припомнили мои выступления на собраниях, когда я еще был заместителем главы и мне часто говорили: ты что, самый умный здесь?
Скорее всего, меня изначально не хотели видеть главой, но я привык говорить прямо. И когда я стал поднимать вопрос о финансировании, мне говорилось так: ты же пришел работать главой – вот и работай, зачем тебе финансы? Находи их сам, как хочешь. Тогда я стал ходить по министерствам…
– И насколько результативны оказались эти походы?
– Мне, например, удалось добиться, чтобы в правительстве было проведено совещание по развитию поселка Кубачи – раньше никогда такого не было. Но к некоторым министрам из прошлого правительства мне так и не удалось пробиться, потому что они были друзьями главы района.
Из-за таких отношений как раз и возникают конфликты. Мне говорили: дружи с главой района, зачем ты против него? Но я никогда не был против, я отстаивал интересы Кубачей. Никогда ничего плохого о главе района я не говорил, я только настаивал, чтобы нам были выделены деньги, которые положены по закону.
В законе сказано, что на каждого гражданина РФ в горных районах положено определенное количество средств на образование, здравоохранение, благоустройство и прочее – где эти деньги?
Мне стали в правительстве рассказывать про какие-то коэффициенты – повышающие, понижающие… Я говорю: я ни хрена не понимаю, что у вас тут творится. А мне говорят: вы как выражаетесь? Вы в правительстве находитесь! А как это еще выразить?
Я не хочу знать, что такое повышающие и понижающие коэффициенты – я хочу знать, где деньги, которые нам положены по закону, и почему они до нас не доходят. Но ни на один вопрос мне не ответили.
Хотя за это время нас кто только не проверял, лишь бы меня убрать, по-хорошему, по-плохому. Правда, такая ситуация была при прежнем руководстве республики, при нынешнем все эти проверки и нажимы быстро прекратились.
Из мастеров в таксисты
– Как вы думаете, возможно ли сегодня – и при каких условиях – возрождение Кубачинского художественного комбината? Есть ли в этом потребность у мастеров?
– Если комбинат будет полноценно работать, как в советские времена, никто из мастеров не будет против. Все прекрасно помнят, что новое село было построено именно благодаря комбинату. Скажем, мой отец построил дом за свою зарплату на комбинате – он не был предпринимателем, но получал в два раза больше, чем директор, потому что работа была сдельная. Он приходил рано утром и работал до вечера, его даже выгоняли из цеха.
Если такую же мотивацию создать сейчас, люди будут работать на комбинате. Говорят, что мастера уже привыкли к свободе и каждый хочет работать на себя, но не надо забывать, что талант к предпринимательству есть далеко не у всех.
Но тут все зависит от действий руководства республики. Если будет оказана поддержка комбинату, то он будет развиваться как раньше. Все-таки рядом с комбинатом живут две тысячи человек, они готовы работать, и тут не надо ничего специально придумывать, просто поддерживать предприятие, выделяя ему материалы – и люди пойдут и будут работать.
– Вы ставили об этом вопрос на уровне правительства в качестве главы Кубачей?
– Комбинат – это государственное унитарное предприятие, и как глава местного самоуправления я никакого отношения к нему не имел. Могу сказать, что работы на комбинате сейчас нет, хотя я помню, каким он был в советские времена – работа кипела с утра до вечера. В сравнении с тем, что есть сейчас, – это как небо и земля.
Кто-то, конечно, до сих пор работает на комбинате ради стажа, кто-то из привычки, кто-то ради интереса, кто-то туда ходит как на прогулку, но реальных денег там никто не зарабатывает. Пройдет еще лет пять – туда никого не получится заманить, многие уже сегодня говорят, что легче поехать в Махачкалу работать таксистом, чем работать на комбинате.
– А сколько сейчас в Кубачах осталось активных мастеров?
– По сравнению с советским периодом их число уменьшилось как минимум в два раза из-за того, что многие уехали в города. Но никто работу не бросил – даже те, кто работает таксистами или каменщиками. Когда есть свободное время, они занимаются ювелирным делом.
– Квалификация не теряется, если заниматься этим время от времени?
– Нет, это у кубачинцев передается по наследству, это у нас в крови. У меня, например, нет специальности по диплому «художник» или «гравировщик», и я несколько лет не занимался ювелирным делом, но я знаю, что если сейчас сяду за работу, то сделаю ее не хуже, чем раньше.
Обратная сторона власти
– Таких глав сельских поселений, готовых добиваться положенного по закону, в Дагестане много, или вы были такой один?
– Умные есть, но многие сразу же прикидываются дураками, потому что по-другому работать невозможно – вот к какому выводу я пришел через пять лет своей работы. Просто достаточно посмотреть на тех людей, которые руководят сельскими поселениями.
Для примера: из 26 глав сел Дахадаевского района я был одним из немногих, кто сам вносил изменения в устав, а среди остальных человек 20, я уверен, элементарно не справляются с компьютером. И если им надо внести изменения в устав, они находят специального человека, который за небольшие деньги это сделает, потому что никакой другой работы в селе нет.
Мне самому предлагали на этом подзаработать, но я отказался: мне что, больше нечем заняться? При этом мне говорили: что ты вообще на работе после обеда делаешь? Это же самое обычное дело, когда глава заходит в администрацию утром на пару часов, а потом его там не найти.
– А вам часто приходилось сталкиваться с тем, что люди уверены, что власть за них все должна сделать?
– Регулярно, причем чем больше делаешь, тем сильнее эта уверенность. Не раз доходило до смешного. Однажды мне позвонили в три часа ночи и попросили снять с дерева котенка, который не мог сам оттуда слезть.
Поэтому я понимаю, как трудно руководству республики делать для народа что-то хорошее. Ведь чем больше делаешь, тем больше и больше требований – люди перестают сами решать свои проблемы и хотят, чтобы за них везде и во всем работали руководители.
– Как это повлияло на ваше внутреннее ощущение человека, наделенного определенной властью?
– Честно говоря, появилось определенное нежелание работать в этой должности дальше. Я не раз сталкивался с такой ситуацией: предложишь людям что-то сделать вместе – в ответ слышишь: ты же глава, вот ты и делай.
После моей отставки мне прислали такое письмо: «Наверное, за время твоего правления ты что-то и сделал, но дорогу, по которой ходил твой дедушка, ты так и не отремонтировал. Конечно, писать в интернете и разбрасываться пафосными фразами гораздо проще, чем выполнять свои прямые обязанности. Думаю, об этом задумались и вышестоящие инстанции».
– Имелась в виду та самая дорога в обход райцентра?
– Нет, это улица в старом селе, по ней можно ходить, просто время от времени трава вырастает. Неужели нельзя взять косу и убрать эту траву? Глава администрации не должен косить траву, и всегда так было.
Но сейчас некоторые граждане даже перед своими домами не могут навести порядок, организовать элементарный субботник, зато хотят, чтобы главы сел, районов и даже сам глава республики этим занимались. Это неправильный подход.
– Несколько лет назад при вашем участии в Кубачах велось довольно активное благоустройство села силами общественности, про это было много репортажей в интернете. Почему эти работы прекратились?
– Да, мы отреставрировали базарную площадь, сделали верхний этаж на башне, в школе начали строить спортплощадку, много писали об этом на сайте прогрессивной кубачинской молодежи. Первоначально, перед выборами, которые я выиграл, мы договорились, что покажем, что сможем сделать вместе. Но мы не представляли себе, какие это повлечет за собой проблемы.
Например, в центре села мы установили уличное освещение на средства одного из жителей, это обошлось в 120 тысяч рублей, но потом его отключили за неоплату электричества. Я обращался к главе района, но не нашел понимания – мне сказали: он сделал, пусть сам и оплачивает.
И мне ребята говорят: мы что-то делаем, а толку от этого нет, давай пока возьмем паузу и не будем ничего писать в интернете. Поэтому последние два-три года мы стали заниматься общественным благоустройством меньше.
– Вы готовы продолжать эти работы теперь, когда уже не занимаете должность главы?
– Не знаю. Честно говоря, пока мне хочется просто отдохнуть. Недавно у нас ночью в селе отключили свет, и я вдруг понял, что это первый раз за пять лет, когда мне тут же не позвонили и не спросили, что произошло. Я даже думал: может быть, самому позвонить новому главе и спросить, почему нет света?
А если серьезно, то предложения, конечно, есть, в том числе из районной администрации, из Махачкалы и даже из других регионов. Но я отсюда никуда не хочу уезжать. Зима – это время подумать о том, что делать дальше, а затем я обязательно займусь какими-то новыми проектами. Сейчас государство обещает налоговые каникулы для новых предпринимателей, можно воспользоваться этим и открыть свою туристическую фирму. В этом направлении есть над чем работать и есть что развивать.
– С чего бы вы начали?
– Мои друзья в Махачкале уже достаточно активно занимаются организацией однодневных туристических поездок по Дагестану для самих дагестанцев – это и Кубачи, и Хунзах, и Балхар, и другие места. На такие поездки очень высокий спрос, есть круг постоянных клиентов, иногда организаторы даже не успевают обслужить все заявки. Я сам несколько раз участвовал в таких поездках и вижу, что это очень перспективное направление.
– Насколько серьезным стимулом для развития туризма в Дагестане, на ваш взгляд, был недавний юбилей Дербента?
– Руководство России, СКФО и Дагестана провело огромные работы по благоустройству и наведению порядка в городе, и это вызывает огромное уважение у всех людей. Приятно заезжать в город видеть, как все стало красивым и ярким. Так что если не обращать внимание на какие-то организационные недочеты, это была большая реклама для Дагестана.
Юбилей даст определенный толчок для развития туризма в республике, и мы уже это замечаем и чувствуем. Я сам встретил на юбилее много людей, которые были в Дагестане раньше и теперь приехали специально на это мероприятие, – из Мурманска, из Владивостока, из Красноярска. Не так давно в Дербенте побывал Дмитрий Медведев – я думаю, после празднования юбилея он своими глазами захотел увидеть, что было сделано.
– А что можно было сделать лучше?
– Нельзя было собирать все мероприятия в одну кучу. Можно было разнести программу по разным площадкам, тем более что в Дербенте достаточно для этого мест, например, парков. А когда все районы собирают на центральной площади, получается смазанное впечатление.
Также было довольно слабо организовано информационное обеспечение праздника – еще за несколько дней никто не знал, какой будет порядок въезда в город, многие остались дома, потому что им сказали: все будет закрыто, вам там делать нечего.
Ну, и главное – сам подход к вопросам благоустройства. Если завесить весь город плакатами «Дербент – пять тысяч лет», этого явно недостаточно. Может быть, лучше провести с людьми работу, чтобы они не бросали мусор?
Я хорошо знаю Дербент, учился там, и не раз сталкивался с такой ситуацией: люди жалуются, что в городе грязно, что администрация не следит за чистотой, и тут же бросают на обочины окурки и разный мусор. Так что вместо плакатов «Я люблю свой город», наверное, лучше было повесить обращения от мэрии: люди, не сорите, мы не успеваем за вами убирать.
– Как вы думаете, можно ли организовать собственный юбилей в Кубачах и что для этого нужно?
– Мы надеемся на такое же внимание со стороны руководства страны, как и то, что было проявлено к Дербенту. Можно и нужно поддержать Кубачи, в том числе для развития туризма, главное, что есть мысли, идеи и возможности для этого.
Со своей стороны я всегда делал все возможное и буду продолжать делать для развития, популяризации и процветания родного села Кубачи, района и республики в целом. Но прежде всего нужен административный ресурс, чтобы можно было подключить к работе над такими мероприятиями различные бюджетные организации. Рассчитывать, что люди просто так, по своей инициативе к этому подключатся, явно не приходится.
http://kavpolit.com/
Новости по теме