Георгий Трунов Дагестанские Меломаны
Автор Мадина Трунова
В материале использованы фотографии дагестанского фотографа Р.М.Дика ( из книги «Махачкала», издательство «Советская Россия», 1987 г.), из архива Музея истории г. Махачкалы и из личных архивов махачкалинцев.
Махачкалинец. Это понятие было всегда синонимом интеллигентности, образованности и принадлежности к утонченному симбиозу исконно горского и европейского, помноженного на неповторимую культуру приморского города. Воспоминания старых махачкалинцев всегда красочны и полны эмоций, — оно и понятно, — такая юность незабываема.
Как хочется иногда уснуть и проснуться в прошлом, в Махачкале моего детства, в Махачкале 70-х.
Раннее утро, комната наполнена солнечным светом, а солнце тогда светило как-то по особенному — светло, но не жарко. На стенке висит коврик с мишками, на кухне мама варит утреннее яйцо всмятку, а из-за окна доносится музыка. Я обычно просыпался под эту мелодию, которая играла где-то у соседей. Через много лет я узнал, что это были Simon and Garfunkel.
Наш двор, тихий, уютный и чистый. По крышам сараев тут шныряют бродячие коты, они худые и дикие, и совсем не даются в руки. Коты прошлого совсем не похожи на своих современных собратьев, ленивых и раскормленных объедками из многочисленных кафе и ресторанов. Тогда, в 70-е объедки не очень- то выбрасывали, точнее, их не было, тогда народ ел экономно.
Вот через двор торопливо идет соседка Нина Гавриловна. От нее пахнет пирогами и валерьянкой. Нина Гавриловна рентгенолог, но умеет лечить от всех болезней, а еще она умеет печь пироги и вязать на спицах.
Она лечит всех соседей, у нее стажируются молодые хозяйки. Кстати, тогда, в 70-е не принято было «материально» благодарить за соседскую помощь.
На дворе лето, но не жарко — вся Махачкала в огромных, тенистых деревьях. Помните, как шелестели махачкалинские тополя? На дорогах совсем нет машин, а те. немногочисленные, едут медленно и чинно, никуда не торопясь. Машин мало и мальчишки знают каждую «в лицо».
День будний и прохожих тоже практически нет, все на работе или в институтах. Чуть вперед по улице, — и уже чувствуется липкий аромат газировки от автоматов за углом, возле которых всегда кружилась пчелы. Знали пчелы, где сладко и вкусно. Кстати, вы видели хотя бы одну пчелу, которая вертелась бы вокруг современной газировки? Я — нет.
Второй рынок. По рынку можно было гулять часами, наедаясь ароматами фруктов и овощей.
Помните сочные дагестанские помидоры? Для меня лето начиналось появлением помидоров на рынке. Сейчас покупая, помидоры, одинаковые, уложенные в ряд и напоминающие противопехотные гранаты, я вспоминаю те, настоящие.
ЦУМ. Почему то он всегда напоминал мне ледокол.
Канцелярский отдел ЦУМа был изучен мной вдоль и поперек. Помните разноцветные целлулоидные линейки за 15 копеек? Если их мелко накрошить, завернуть в фольгу и поджечь, получалась отличная дымовуха. Рядом на витрине лежал солидный набор советских фломастеров. Их никто не покупал. А знаете почему?
Причины были две: во-первых, они продавались не заправленными, во-вторых, никто не знал, чем их заправляют. Тут же, рядом, в отделе бытовой радиотехники продавался брат фломастеров – советский видеомагнитофон. Его тоже никто не покупал, он стоил бешеных денег и к нему не подходили кассеты от его иностранных собратьев.
Впрочем, о существовании западных видеокассет широкой публике тогда вряд ли было известно.
У ЦУМа продают, — помните что? Красные и зеленые самодельные леденцы-петушки на самоструганых палочках.
Петушок сгрызался быстро, а палочку еще долго-долго можно было сосать,- она была сладкая. И пирожки. Просто умопомрачительные, ни на что не похожие пирожки с мясом, коричневые и маслянистые. Интересно, что те же самые пирожки, если продавались они на городском пляже, назывались беляшами.
До сих пор я никак не могу понять, где та тонкая грань, перешагнув через которую, пирожок из ЦУМа превращался в пляжный беляш? Гранью, наверное, был лепной белый мост через железную дорогу. По нему шли на пляж. Мост однажды погиб,- говорят, его сбил негабаритный груз на платформе проходящего поезда. Потом, на место белого изящного моста установили бездарную стальную конструкцию.
В маленьком павильоне у кинотеатра «Октябрь» продавали кое-что по 100 и 150 грамм. Нет, нет, это совсем не то, о чем вы подумали! Я говорю о развесном мороженом, которым наполнялся по-особенному хрустящий вафельный стаканчик.
Обыватель, как правило, брал 100 гр, но настоящие, истинные фанаты, конечно же, брали 150.
У «Октября» афиши, вручную сработанные гуашью на огромных щитах кинотеатровским художником. Слева афиши «СЕГОДНЯ», справа — «СКОРО».
Помните, какие фильмы тогда показывали? Тогда было всего три жанра — наши, не наши и индийские. Во время сеанса все грызли семечки. Это считалось дурным тоном, но все равно их грызли. Семечки продавались тут же, у кинотеатра. Продавала их бабушка, и 200- граммовый стакан стоил 20 копеек. Как правило, стакан был обмотан, синей изолентой. Злые языки утверждали, что сделано это с целью «недосыпа». Это неправда. Стакан, обмотанный изолентой, не разбивался при возможном падении, а обманывать тогда было не принято.
Ближе к вечеру на улицах появлялась гуляющая молодежь. «Всемирные красавцы» — Бельмондо и Ален Делон, стушевались бы и закомплексовали, встреться они с махачкалинскими джентльменами 70-х, щеголявших в «фирменных» джинсах и остроносых туфлях на скошенном оранжевом каблуке а-ля «ковбой».
Отдельные счастливые обладатели дефицитных кассетных магнитофонов на батарейках, брали их на прогулку с собой. Кассеты были в дефиците, батарейки тоже, и каждый «вынос» «мага » в свет на свежий воздух был целым событием. Носили магнитофоны по-особому: на сгибе левого локтя, а правой рукой задумчиво крутили регулятор громкости. Так музыкант настраивает свой инструмент перед выходом на сцену.
Девушки шли с ПАКЕТАМИ. Ничего не поняли? Пакет с большой буква «П», как считалось иностранного производства, с ярким изображением рекламы, как правило, джинсовых марок, продавались у спекулянтов и стоили, как правило, от 5 до 10 рублей.
Такой пакет заменял дамскую сумочку, в него вкладывался пакет попроще, дабы, не дай бог, не испортить дорогой аксессуар, и в нем носили различные женские безделицы. Расческу, кошелек, книжку. Класть в такой пакет что-то тяжелое и грязное вряд ли кому то пришло бы в голову.
Особо эстетствующие компании шли пить коктейль. Коктейльный павильон с молочным коктейлем располагался у входа в приморский парк, недалеко от того места, где был волшебный, напоминающий джунгли, цветочный магазин с бронзовой девочкой у входа.
Девочку в 90-е годы хозяева «новой — вставшей — с — колен — россии» спилили «болгаркой» на виду у городского управления внутренних дел и сдали в скупку цветного металла. Постамент с оставшимися на нем бронзовыми ступнями ребенка еще долго стоял жуткой картиной, напоминая о нашем «спиленном» детстве.
Скульптор Анатолий Ягудаев, ныне, к сожалению, уже покойный, пытался организовать сбор средств на восстановление девочки. На это не откликнулся никто.
Рядом, на улице Буйнакского магазин «соки — воды». Внутри, несмотря на лето прохладно, неповторимо пахнет мраморной стойкой, водой, солью и томатным соком. Одним этим запахом можно было утолить жажду.
Вечер сгущался и нам, малышам, нужно было идти домой. Семья завершала вечер у телевизора. Телевизионная жизнь делилась на две части- до программы «Время» и после нее. До программы обычно показывали добрые советские фильмы, а после что- то менее идейно-выдержанное, например детективы, иногда даже не советского производства.
Я засыпал в своей комнате, и было слышно, как далеко, у самого моря стучат колеса проходящего поезда. Потом, гораздо позже, я обратил внимание, что перестал слышать этот звук. Не понимаю, что изменилось.
* * *
Не жила я в Махачкале 70-х. Все это рассказал мне мой муж, который гораздо меня старше. Он рассказывал, а я записывала. Он рассказывал мне про газировку, про мороженое, про пирожки у ЦУМа и про неповторимый дух приморского города. И еще про то, как на вопрос «кто ты по национальности» любой тогда мог гордо ответить — «махачкалинец».
Всем Мир!
Георгий и Мадина Труновы
Новости по теме