Ее имя впервые вызвало резонанс в 2009 году после победы в литературном конкурсе «Дебют». Именно тогда вышла в свет книга «Салам тебе, Далгат!», рассказывающая России о современном Дагестане, его обществе и проблемах. С тех пор прошло семь лет, выпущены другие книги, где основной лейтмотив – жизнь на Кавказе и особые кавказские реалии. Сегодня Алису Ганиеву активно печатают за рубежом. Одни называют ее надеждой российской литературы, другие относятся к ее творчеству скептически и обвиняют в использовании штампов.
Писатель и телеведущая Алиса Ганиева о жизни вне Дагестана, политике и своем взгляде на Кавказ – в интервью «МИ».
КИНО, КРАСОТА И РЕЙТИНГИ
– Алиса, недавно на кинофестивале «Кинотавр – 2016» состоялась премьера фильма «Год литературы», в котором Вы принимали участие вместе с другими современными писателями. Расскажите о своих впечатлениях.
– Это документальный фильм режиссера Ольги Столповской «Год литературы» – про мужа-писателя (Александра Снегирева, который, кстати, уже два раза выступал в Махачкале и Каспийске). Про то, как они пытаются усыновить ребенка, как защищают свой любовно отстроенный дом от произвола чиновников, как в этом доме собираются друзья. На «Кинотавре», что показательно, фильм шел в категории «игровой» и получил много внимания со стороны прессы. Интересно, как подлинные, несыгранные эмоции плюс мастерство монтажа, перспективы, снятого украдкой момента рождают искусство. Вообще, с кино у меня пока случайные и мимолетные контакты. В прошлом году прошла премьера фильма «Читай, читай»Евгения Коряковского, который недавно взял главный приз на Гатчинском кинофестивале. Тоже смесь дока и арта, реальных откровений молодых актеров и специально написанных для них футуристических монологов, в которых предсказывается будущее и их, и страны. Монологи писали литераторы еще в 2011-м, я среди них. А вот еще одну ленту, к которой я тоже в числе других сценаристов приложила руку, выйдет в эфире Первого канала 30 июня. Ее создатель – оригинальный режиссер Павел Бардин, сын моего любимого мультипликатора Гарри Бардина. Это 16-серийный фильм «Салам, Масква!» Одну серию полностью снимали в Дагестане. Недавно общалась в Гунибе с тамошним туристическим Вергилием Муртазали Магомедовым, и он признался, что снимался в «Салам» в роли какого-то бойца-удальца, и, читая текст, сразу узнал мою руку.
– Вы писатель, телеведущая, участвовали в передаче «Полиглот», где учили хинди. Откуда такая разноплановость и желание браться за новые проекты?
– Разноплановость не такая уж большая. Понятно, что писатель не может жить одним писательством, он еще где-то работает. Что касается хинди: когда мне позвонили с канала «Культура», то согласилась сразу. Это же целое приключение – заговорить на абсолютно неизвестном языке за шестнадцать уроков.
Да и за партой давно не сидела. Когда это языковое реалити-шоу шло по телевизору, меня прямо на улице, в Москве, остановила пожилая дама и начала допытываться: «А Вы, наверное, учите хинди с юных лет?» Я ее уверяла, что вовсе нет, все честно, все с нуля. Но она продолжала поражаться: «Но Вы ведь так живо болтаете». А все дело в волшебном методе учителя, известного полиглота. Кстати, его семья оказалась моими читателями. В Индию я так и не съездила, зато случалось попрактиковаться в Лондоне с таксистами.
– В последнее время вас часто включают в различные бьюти-ТОПы. К примеру, назвали одной из самых красивых аварок, а портал listmaze.com добавил вас в список красавиц-писательниц мира, где вы соседствуете с Шарлоттой Бронте и Стефани Майерс. Как относитесь к этой стороне своей популярности?
– Наверное, стоит сразу проговорить, что рейтинг – это не конкурс. То есть ты узнаешь, что тебя отметили, только постфактум. Вот в конкурсах красоты я бы не участвовала. Даже если бы имела данные и юность. Есть в них что-то унизительное. Правда, не все это чувствуют. К примеру, пять лет назад питерские литераторы устроили в интернете онлайн-голосование за самых красивых женщин-критиков России. Меня по инерции продолжали считать критиком и включили в эту странную гонку. В итоге я заочно получила титул «Мисс критика – 2011», над чем оставалось только добродушно посмеяться. Но потом упоминание этого дурацкого титула стало вирусно множиться, и мне пришлось приложить усилие, чтобы это пресечь. Апелляция ко внешним данным, если речь идет о человеке умственного труда, – это дискредитация его профессионализма. В России этим часто грешат мужчины, сознательно или бессознательно принижая женщин, которых считают в чем-то конкурентками. К примеру, если такого мужчину спросят: «Вам нравится писатель такая-то?», он лукаво ответит: «Да, она красивая». И хитро сместит акцент. С другой стороны, международные рейтинги, типа появившегося наlistmaze.com, все равно приятны и забавны.
НО ГРОМЧЕ ПЛЮЮТСЯ КАК РАЗ ОХЛОМОНЫ…
– Вашу первую книгу «Салам тебе, Далгат!» многие в республике восприняли неоднозначно. Некоторые говорили о штампах, другие подчеркивали, что в Дагестане вы не живете, поэтому «откуда ей знать, как мы живем». Есть еще мнение, что вы не любите Дагестан и относитесь к своим землякам с высокомерием. Другие отмечают, что негатив про республику хорошо продается. С тех пор прошло больше пяти лет, выпущены другие книги. На Ваш взгляд, Вам удалось найти отклик на свои книги именно у дагестанского читателя?
– «Смотря у какого. У вдумчивого, умеющего критически мыслить, – удалось. От нескольких таких получала развернутые и благодарные отзывы. Любой не примитивный, интеллектуально развитый дагестанец поймет, что ненависти к своей родине у меня нет и быть не может. Но громче плюются как раз охломоны с их ограниченным патриотизмом, который дальше атрибутики и понтов не идет. Их реакция скучна и предсказуема. Любопытно другое – получать от читателей неожиданные интерпретации и толкования моих текстов. К примеру, одна аспирантка московского Института востоковедения нашла в романе «Жених и невеста» все заложенные мной символы суфийской философии. Я их спрятала довольно глубоко, и уже не ожидала, что кто-то расшифрует. Если вернуться к дагестанским читателям, отрадно уже то, что они есть, что задают вопросы, что даже цитируют какие-то абзацы в соцсетях. Но сопротивления с их стороны я чувствую гораздо больше. Мешает пониманию многое. В том числе и то, что мало кому удается от самого себя абстрагироваться. Людям трудно включить трезвый анализ, трудно отделаться от предубеждений, от косности и в особенности от модного религиозного мракобесия. И потом многих раздражает мой пол, недостаточно солидный возраст. Осенью один мой читатель, работающий в отделе филологии и литературы РАН, пригласил меня на встречу со своими коллегами. Мол, ждут, хотят пообщаться. Я решила, что там-то, конечно, случится конструктивный разговор. Надеялась услышать неординарные отзывы, профессиональную критику. Пускай неудобные, пускай строгие, но глубокие вопросы по существу. Разбор текста. Но не тут-то было. Да, встретили хорошо, подарили цветы, директор, спасибо ему, оказал почет и гостеприимство. Но при этом выяснилось, никто из собравшихся (кроме пригласившего меня сотрудника) не читал у меня ни одной строчки. Мало того, большинство, казалось, не знают обо мне совсем. И это отдел литературы и филологии! А присутствовавший уважаемый лингвист-аксакал, откровенно усмехнулся: «Что вы там можете написать умного, сколько вам лет? Девочка какая-то». Я до сих пор недоумеваю, зачем они все собрались на встречу с неизвестным им человеком. И почему ни у кого не возникло хотя бы простой человеческой любознательности зайти в поисковик и понять, кого к ним пригласили, тем более вопрос прямо касался круга их научных интересов. Неужели профессиональная некомпетентность? Или лень, апатия, мещанство? Не знаю, хочется верить, что все не так плохо.
ОТЕЦ БЫЛ РОМАНТИКОМ, А Я – РЕАЛИСТ
– Ваша фотография с госсекретарем США Джоном Керри наделала много шума. Вас сразу же причислили к «пятой колонне» и записали в ряды российской оппозиции. Как относитесь к таким нападкам со стороны пользователей соцсетей и прессы? Ваш отец был первым демократом в Дагестане. Может, это способствовало вашей «либерализации»?
– Ну, к «пятой колонне» меня приписывали и раньше, поводов всегда хватало. Взять хотя бы интервью западным изданиям во время «Русской весны», когда я призывала европейцев к персональным санкциям против конкретных лиц в порочном российском истэблишменте (увы, воз и ныне там). Причем смешно, что обвиняют меня порой в прямо противоположенных вещах. Одни считают предательницей не только Дагестана, но и всей России, наймитом Госдепа, комнатной собачкой буржуазии, маловеркой, паникершей, уклонисткой, правой оппортунисткой. Мое неприятие гомофобии трактуют как тайное лесбийство. Либеральные взгляды – как результат «оторванности от корней». С другой стороны, меня же успели записать в кремлевскую агентку-приспособленку, получающую из Администрации президента мешки денег за очернение малых народов, исламофобию и т.д. Волну попреканий за порочную связь с Системой вызвал эпизод с Олимпиадой – по приглашению музея-усадьбы «Ясная Поляна» стала олимпийским факелоносцем, – драгоценный, надо сказать, писательский опыт. Так что говорят разное. Но пора бы уже товарищам определиться, за что меня костерить. А отец, конечно, оказал влияние хотя бы тем, что не навязывал мне никаких догм, не склонял к религии, сам избегал конформизма и государственных чинов, даже самых соблазнительных. Недавно рассказывалаГорбачеву, прочитавшему «Жениха и невесту», как носила в садик флажок не с серпом и молотом, а с кулаком и розой социал-демократической партии. Но отец был романтиком, а я – реалист. Мне неприятен радикализм не только тоталитарный и ура-патриотический, но и псевдолиберальный. Чуть что, клеймить человека колорадом и ватником, линчевать за совместную фотографию с «крымнашевцами» – так же неадекватно, как спускать на человека бешеных псов за «нацпредательство», пацифизм, опровержение официальной пропаганды. И то, и другое – тревожный знак и признак истерии, агрессии, готовности к гражданской войне.
НЕСМОТРЯ НА БАРЬЕРЫ…
– Вы в основном пишете о Кавказе. Проблемы Кавказа сегодня интересны российскому и западному читателю?
– Проблемы Кавказа – это проблемы России и мира вообще. Так что да, они интересны. «Праздничная гора» о потенциальном отделении Кавказа от России, о создании здесь исламского государства и смешении судеб, языков, времен, менталитетов, уже вышла в Германии, США, Италии, Испании (в Мадриде на испанском и в Барселоне – на каталонском языках), Турции. Готовится к выходу в Голландии и Франции. «Жених и невеста» выходит в Германии в августе и уже переводится для США и Великобритании. Некоторые рассказы и повести выходят в зарубежных антологиях, в том числе на китайском. Много откликов в англоязычной и немецкой прессе, а также на иностранных читательских форумах. Это значит, что, несмотря на все барьеры, такая литература им интересна. Даже если они слышат о Кавказе впервые (случай частый). Что до России, то в российской глубинке к моим «дагестанским», казалось бы, текстам порой проявляют больший интерес, чем в самом Дагестане. В сибирском городе Канске отрывки из «Жениха и невесты» ставили в местном драматическом театре. После моих выступлений в деревнях и поселках Костромской области мне оттуда писали школьники, прочитавшие «Салам тебе, Далгат!». При этом в родной 13-й махачкалинской школе о том, что я делаю, знает только пара учителей – причем те, которые мне не преподавали. Но это понятно. Для того чтобы оценить книгу, которая написана о чем-то близком, привычном и устоявшемся, о тебе самом, о твоих друзьях и знакомых, надо абстрагироваться. А это требует смелости и гибкости мышления.
– Почему Вы не переезжаете в Дагестан?
– Не вижу здесь себе места. И берегу нервы.
– А родной аварский язык знаете?
– Вначале только его и знала. Когда меня отдали в городской садик (после гунибского), я первый месяц молчала, потому что не говорила по-русски. Воспитательницы держали меня из-за этого за умственно неполноценную. Но потом вот заговорила. Аварский у меня только диалектный, разговорно-бытового уровня. Хотя иногда приходится говорить на нем и о сложных вещах – для авароязычного радио «Свобода», вещающего из Праги. Пару лет подряд меня даже просили записать новогодние пожелания для авароязычных слушателей.
– Хотите ли Вы реализовать какие-нибудь проекты в Дагестане? Что для этого нужно и что мешает?
– Дело в том, что я по натуре не организатор и не менеджер. У меня нет ни энергии, ни хватки для того, чтобы закрутить какой-то проект. Но при этом я всегда открыта для интересных предложений сотрудничества. Пока таких не поступало. Разве что буквально в эти дни один из дагестанских театров экспериментирует с эскизом моей пьесы в горных селах. Это мой первый и случайный опыт в драматургии. Который, может, куда-нибудь выведет.
– При выборе спутника жизни для Вас важны будут его национальность и дагестанские корни?
— Пока у меня нет актуального выбора, так что мне сложно об этом думать. Да, конечно, при прочих равных, дагестанские корни будут плюсом, но это идеальная ситуация. А я, повторяюсь, реалист.
Я ЗАНИМАЮСЬ ТОЛЬКО ТЕМ, ЧТО МНЕ НРАВИТСЯ
– Знакомы ли Вы с известными московскими дагестанцами, такими как председатель совета директоров группы компаний «Сумма» Зиявудин Магомедов?
– Знакома. Это редкий дагестанец, который инвестирует не столько в спорт, сколько в мозги. Деньги и кадры в наше время нужны не мечетям, а светским образовательным структурам, иначе мы кончимся как цивилизация, как народ. Дагестану позарез требуются свои математики, физики, программисты, технологи, дизайнеры, инженеры, биологи. Иначе нас смоет темной ордой теологической пропаганды. Сегодня мракобесы призывают лишать детей вакцинации и отрицают эволюцию Дарвина, а завтра запретят читать все книги, кроме Корана. Поэтому проект Зиявудина «ПЕРИ Инновации» для Дагестана, – это колодец в пустыне.
– Не хотите пойти в политику, как, например, Юлия Юзик?
– Нет, не хочу. Мне делали различные предложения стремительного карьерного роста по этой части, но и политика, и карьерный рост меня скорее отталкивают. Я занимаюсь только тем, что мне нравится – пишу. Мне повезло, что мои тексты получили теплый прием у многих достойных людей. Повезло, что могу работать на независимом телеканале и говорить с гостями разных убеждений о чем угодно (ценой отсутствия большой аудитории). А вступать в партии, интриговать, влезать в корпоративную или идеологическую кабалу – это совсем не мое.
Шуана МАГОМЕДОВА
http://mi-dag.ru/news/496/events_and_facts/2016/07/01/17857