Дагестанец оскорбил, калмыки обиделись

Акт вандализма Саида Османова в Элисте вскрыл «нарыв» из взаимных претензий дагестанцев, калмыков и дагестанской общины Калмыкии
Своим поступком 22-летний борец из Дагестана, 1 апреля помочившийся у статуи Будды в храме Элисты, не просто оскорбил жителей Калмыкии. Он всколыхнул в сердцах калмыков и дагестанцев старые взаимные обиды, которых, как выясняется, достаточно. 
Калмыкия и Дагестан – соседи. Но при этом еще и в Калмыкии, где живут 280 тысяч человек, около 7 процентов – выходцы из Дагестана – аварцы, даргинцы, кумыки.

В большинстве своем это потомки и семьи трудовых мигрантов, переселившихся в калмыцкие степи 50-30 лет назад и занимающихся животноводством. Калмыки сами позвали соседей-дагестанцев, когда начали в 1950-х годах восстанавливать автономию, уничтоженную Сталиным в 1943 году.

За годы Сибирской депортации калмыки потеряли часть населения, к тому же молодежь урбанизировалась и не всегда была готова работать на земле. Здесь-то и выручили дагестанцы, которые переселись на небольшие степные фермы, стоянки и стали выращивать скот. Именно в те годы был заключен договор об аренде Дагестанской АССР земель на территории КАССР.
К концу 1980-х годов за счет миграции и естественного прироста населения северокавказские народы, в том числе дагестанцы, увеличили свое присутствие в Калмыкии более чем в десять раз: с 0,8 процента в 1959 году до 9 процентов – в 1989. И вот тут-то калмыки запереживали по поводу присутствия кавказцев в республике.

Так, по данным старшего научного сотрудника Института социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра РАН Сергея Белоусова, 35-45 процентов жителей Калмыкии с середины 1980-х годов высказывались в соцопросах против миграции представителей Северного Кавказа.

Примерно такие же показатели были зафиксированы в ходе опросов и в 1990-е, и в начале 2000-х годов. Тогда калмыки отмечали среди отрицательных черт переселенцев с Кавказа вызывающее поведение и неуважительное отношение к коренным жителям (что, собственно, и продемонстрировал на днях в Элисте Саид Османов).

Не нравилось жителям республики в пришлых кавказцах и их «склонность к воровству скота, стремление к этнической обособленности и использованию… неблаговидных способов к обогащению», отмечал эксперт Белоусов в одной из своих работ.

В свою очередь живущие в Калмыкии дагестанцы рассказывают о притеснениях со стороны коренных жителей и властей республики. «Периодически проводятся антидагестанские или античеченские провокационные мероприятия: в лучшем случае – хорошо организованные митинги с требованиями о нашей высылке, в худшем – массовые погромы и стычки с применением огнестрельного оружия», — поделились в интервью «Черновику» жители Сарпинского района Калмыкии М. Магомедов и М. Галаков несколько лет назад. Они же рассказали о межнациональном конфликте в июне 2001 года, который начался с увольнения фермером-дагестанцем одного из наемных работников-калмыков и завершился перестрелкой и ранением нескольких человек. Сначала родственники уволенного потребовали от работодателя откупной – 50 голов скота. Когда дагестанец отказал, родные экс-работника привезли толпу пьяных сторонников из соседнего села во главе с начальником РОВД. Произошла драка, перестрелка, несколько участников конфликта были ранены. «И таких инцидентов с ярко выраженной межнациональной подоплёкой в республике в последующем было с избытком», — пишет издание.
Власти Калмыкии старались не афишировать подобные конфликты между коренными жителями и дагестанцами, называли их «бытовыми» или «криминальными».

Однако же случаи, когда зачинщиками оказывались дагестанцы, становились достоянием широкой общественности. Так произошло в конце 2006 – начале 2007 годов, когда в трех районах республики в результате стычек между калмыцкой и дагестанской молодежью были убиты три и ранены еще четыре человека.

В октябре 2006 года в селе Улан-Хол Лаганского района был убит из огнестрельного оружия 16-летний калмык. Предполагаемым убийцей оказался его ровесник из дагестанской семьи, милиция его задержала, изъяла пистолет. Через несколько дней в селе Воробьевка в Приютненском районе во время ссоры на дискотеке 24-летний дагестанец ранил ножом двоих юношей-калмыков. Один из раненых скончался, второй был отправлен в реанимацию. Убийцу задержали, он дал признательные показания. Несколько жителей Воробьевки отправились в отгонное хозяйство, где трудились родные дагестанца, и устроили разборки со стрельбой. 49-летний помощник чабана был тяжело ранен, стрелявший в него 26-летний калмык был вскоре задержан.
Через два месяца, в январе 2007 года, в селе Кануково в Сарпинском районе десять молодых уроженцев Дагестана напали на участковых милиционеров. Юноши пытались «отбить» у стражей порядка своего товарища, задержанного на дискотеке за драку с парнем-калмыком. Нападавшие избили участковых, подожгли их служебный «УАЗик». В свою очередь, один из милиционеров, защищаясь, ранил двоих и застрелил одного из нападавших. Тогда власти Дагестана и Калмыкии сошлись на том, что не стоит раздувать из конфликта – межнациональный, что нужно свести его к бытовому. «При этом дагестанская сторона согласилась с тем, что виновные в нападении на калмыцких милиционеров должны быть строго наказаны», — пишет «Независимая газета».
Тем не менее жители калмыцких сел после всех этих конфликтов устраивали сходы и требовали, чтобы власти выселили дагестанцев.

Вынудить членов дагестанской общины уехать из республики пытались и другим способом – лишая земли и возможности трудиться на ней. В 1990-е годы некоторые руководители-калмыки при реорганизации колхозов и совхозов не принимали кавказцев в состав вновь создаваемых хозяйств, не выделяли им землю, имущество и т.д. Со временем обострился и вопрос земель, переданных Калмыкией в аренду Дагестану в середине прошлого века. С 1990-х годов земельный договор несколько раз продлевался, но к 2000-м годам настроения в калмыцкой среде поменялись. Дагестанцев, когда-то приехавших на помощь местным животноводам и превратившихся в третье по численности население республики, в Калмыкии стали именовать арендаторами. «Прошли годы, животноводы соседней республики прочно обосновались…создали Чародинскую МЖС, стали возводить дома и кошары, рыть колодцы и артезианские скважины, хотя это является нарушением принципа отгонности», — писал калмыцкий портал «Бумбинорн» о фермерах-дагестанцах из Лаганского района.

Оппозиция в Калмыкии активно раскручивала тему аренды, называя действующего главу республики Алексея Орлова, который не торопился разрывать договор с Дагестаном, «калмыцким ренегатом». В 2011 году, когда истек очередной срок аренды, власти Калмыкии отказались его продлевать. Вскоре земли были переданы местным фермерам, а дагестанцам пришлось выбирать – либо бросать свои постройки и перебираться в Дагестан, либо договариваться с новыми владельцами земли и устраиваться к ним в наемники.
Калмыцкий портал «Бумбинорн», рассказывая историю чабана Межидбека Межидова, даже посочувствовал: «Не выдержав давления местных чиновников и правоохранителей, пять лет назад он (Межидов – Ред. ) был вынужден съехать с занимаемой территории и перебраться на родину. Собирался было продать за 200 тысяч рублей собственноручно выстроенные кошары, базы, сеновалы, колодцы, домик со светом, но получил отлуп от одного лаганского начальника, предложившего за постройки… 15 тысяч рублей».
И все же большая часть дагестанцев, десятилетия тому назад перебравшихся в Калмыкию, а также их семьи, потомки, продолжают жить в этой республике, укореняются, строят мечети. Однако мусульманские храмы в республике регулярно уничтожаются – сносятся, сжигаются – и оскверняются.
Вспомним, в августе 2005 года по решению Верховного суда Калмыкии было снесено здание новой мечети в селе Садовое в Сарпинском районе. Официальная версия – неверно оформленные документы. Однако представители дагестанской общины были убеждены: мечеть разрушена в виду антидагестанских настроений, которые искусственно подогреваются местными властями. Храм строился на пожертвования, с разрешения главы села, но затем по его же инициативе и был снесен.
На следующий год мечеть поселка Прикумский в Черноземельском районе вандалы забросали камнями, подбросили туда же свиную голову. Понятно, что преобладающее население в районе – мусульмане (кавказцы, казахи, турки).

Наконец, в июле 2014 года неизвестные сожгли единственную в столице Калмыкии мечеть – забросали здание бутылками с зажигательной смесью прямо из автомобилей.

И теперь – поступок молодого спортсмена-дагестанца, приехавшего в калмыцкую столицу на борцовский турнир и походя осквернившего буддистскую святыню. В ответ – практически мгновенная агрессивная реакция жителей Элисты, вставших на защиту, похоже, не только религиозной святыни, а вообще всего своего, калмыцкого. И агрессия эта не всем в Дагестане понятна.
«Кощунство дагестанского горе-спортсмена вызвало у жителей Элисты естественную, а вместе с тем избыточно-агрессивную реакцию, что вполне объяснимо, но лишь частично оправдано. Дело в том, что всякий акт самосуда, равно, как и угроза расправы самосудом, неправомочно, они подлежат правовой оценке прокуратуры, и элистинский инцидент не должен стать исключением», — считает, к примеру, дагестанский аналитик Магомед Султанов-Барсов.
Такое ощущение, что накопившееся у калмыков и дагестанцев недовольство друг другом в бытовой, земельной, криминальной сфере вдруг сошлось в одной точке – религиозной. И ведется счет, как на футбольном матче. Осквернил дагестанский борец буддистскую святыню – встань на колени, получи уголовное дело, пусть за тебя извинится республиканский премьер. Но и тот, кто поставил мусульманина на колени, – преступник, давайте заведем уголовное дело, заставим калмыцкие власти принести свои извинения. И счет будет – 1:1.
А дальше? Неужели снова криминально-бытовые разборки с убийствами, борьба за землю и против храмов? И это, как выразились на днях в своем совместном заявлении премьер Дагестана Гамидов и глава Калмыкии Орлов, – народы, живущие в добрососедстве?
Е. Крюков

Источник: http://dagestan-info.com/дагестанец-оскорбил-калмыки-обидели/